М-424 ИЭ.

Не располагал Михаил и местом для её хранения. Спасенные им от «развоплощения» машины просто стояли во дворе под окнами его квартиры в многоэтажном доме, причём плачевный вид большинства из них наводил тоску на коммунальных чиновников. Не раз Красинец получал официальные «бумаги» с предписанием в установленный срок освободить двор от принадлежащего ему «металлического лома».

Страдала коллекция и от рук непреднамеренных вандалов. Когда ушлые сограждане пытались сдать какой-то автомобиль в утиль, а пацаны откручивали детали или забавы ради поджигали машину-другую, они искренне полагали, что имеют дело с бесхозным хламом, а не будущими экспонатами уникального музея.

Праворульный М-408 П.

В 1992 году, когда Михаил уже был женат, Марина приобрела в деревне Черноусово домик, некогда служивший пейзанам библиотекой. Приобрела в качестве летней дачи. Никаких новомодных мыслей о «простой жизни натуральным хозяйством на лоне природы» супруги не вынашивали. Дача и дача. Зато пара соток приусадебного участка позволила часть экспонатов коллекции перевезти туда – на вечный прикол. В 1995 году первые 12 автомобилей были «откомандированы» в деревню. С точки зрения условий хранения, машины ничего не теряли – и в Москве, и в Черноусово они обречены были круглогодично жить на открытом воздухе, – зато в деревне не мозолили глаза властям и не провоцировали случайных прохожих на административные правонарушения.

"Боливаром" прозвали такую самодельную техничку для гоночной команды АЗЛК.

В 1996 году, когда количество спасенных Красинцом и единомышленниками автомобилей приблизилось к трем десяткам, конфликт с московской реальностью достиг критической точки. Следовало или плюнуть на увлечение, очистить двор от странной коллекции (в то время в культурном пространстве России уже появилось слово «олдтаймер» применительно к изделиям отечественного автопрома, и часть машин можно было продать, изрядно на том подзаработав) и зажить припеваючи законопослушным гражданином, или отправиться вместе со своим «автонекрополем» в добровольное изгнание.

"Боливаром" прозвали такую самодельную техничку для гоночной команды АЗЛК.

Михаил Юрьевич оказался в положении Карла Мюнхгаузена из фильма по сценарию Григория Горина. У «чудака» был шанс отречься от всего, что считал главным и прекрасным, и стать благополучным бюргером, но Красинец посчитал подобное малодушие предательством самого себя. К счастью, Марина его поняла и последовала за ним. Куда? В Черноусово, разумеется. В тот самый дом, который приобретался как летняя дача, но неожиданно стал единственным кровом. Московскую квартиру пришлось продать. И вот представьте. Мужчина 38-и лет и женщина 33-х, всю жизнь прожившие в Москве, вдруг оказываются в деревне (о коммунальных ее достоинствах уже сказано). Работы нет. Есть дом и три десятка старых машин, что делать с которыми – совершенно непонятно. И это – единственная, безальтернативная их реальность. Поступок? Безусловно.

«A» ©